Это было странное время.
Всё прошло и ничего другого ещё не началось.
Исчезли и замусоленная чашка и светлый пиджак. Растворились в прохладной голубой дымке.
Голуби теперь не слушали её, а мокрые собаки убегали по своим делам. Деревья же, сами деревья, скинули листья и заснули. Оставили её одну до весны. Оставили её мучиться в пустоте и мучительно ждать пыльный апрель и цветущий белым май.
И надеяться, надеяться, надеяться. и обманываться, обманываться, обманываться.
И ещё больше никому не верить. И ещё больше всех жалеть и сочувствовать. Сочувствие не есть любовь. Но налюбовь нужно время, а на сочувствие время не нужно, это очень быстро, когда собаки убегают не выслушав тебя.
Это было время для того что бы разорвать все фотографии посыпать голову пеплом и бродить по берегу холодного океана напевая Са-та-на-ма... са-та-на-ма... са-та-на-ма...